«ЗА РУСЬ СВЯТУЮ ПОСТОЯТЬ!» (8)

Когда началась война, деду уже исполнился 61 год. Не подлежал призыву и его сын Николай Михайлович, имевший большие проблемы со зрением. Он был преподавателем научного коммунизма. И как лектор-пропагандист ездил в командировки по направлению партийных органов.

Немецкие самолёты регулярно пролетали над Ивановом в сторону Горького, где было много оборонных предприятий. В Иванове шили парашюты, производили 90% тканей для армейской формы, много формы шили сами. Здесь размещались во множестве госпитали для раненых бойцов. Должно быть, немцы об этом знали, но не считали нужным расходовать бомбы на такую чепуху. Помню, дед говорил, что ни одной бомбы за всю войну на Иваново сброшено не было.

Война была голодным, холодным, очень трудным временем. В войну бабушка поменяла на продукты практически все семейные реликвии, которые что-то стоили. Пригодилась и золотая гимназическая медаль деда. Она была действительно золотой.

Мама, студентка мединститута, после занятий проходила практику в госпиталях. А в 1944 году, окончив институт, отправлялась на фронт.

Накануне её отъезда,

они с дедом пришли с прощальным визитом к Бушкиным. Мария Николаевна, родная сестра бабушки, была замужем за Александром Сергеевичем Бушкиным. Конечно, дед оттачивал остроумие на свояке (типа: «Бушкин, да не Пушкин»). К тому же в Гражданскую войну Александр Сергеевич был где-то мобилизован белыми. Дезертировал, но пятно на биографии осталось. Дед же был красный командир. Не шути!

Александр Сергеевич был добрейшим человеком. Дед на самом деле хорошо к нему относился, но, хоть и шутейно, не мог не зацепить его за «белое прошлое».

И вот они посидели у Бушкиных, поговорили, попили чаю и стали собираться домой. Уже в дверях дед в шутку приставил палец к груди Александра Сергеевича и сказал: «Бух!». Вдруг… хозяин дома побледнел и упал в обморок.

Мария Николаевна и мама, браня деда, стали хлопотать над бесчувственным телом. Скоро он очнулся. В этот момент потеряла сознание и рухнула рядом Мария Николаевна. Теперь уже одна мама, пуще прежнего браня отца, стала приводить в чувство тётю. Когда Мария Николаевна открыла глаза, ляпнулась на пол без чувств уже мама. Тоже ненадолго. Вообще всё это произошло в короткое время.

Виновник этих трагических событий

один стоял растерянно и молча. Когда жертвы, кряхтя и держась друг за друга, стали подыматься с пола, он сказал: «Эк, я вас одним пальцем тр-р-роих уложил!». В духе своей красноармейской бравады. К этому моменту и самим пострадавшим уже стало смешно.

Мария Николаевна уверяла, будто видела, как дед буквально проткнул пальцем её благоверного. Дед же говорил, что едва коснулся его рубашки. Никаких дырок в груди Александра Сергеевича или иных следов от пальца деда, разумеется, не наблюдалось.

Мама объясняла потом произошедшее тяжёлым и нервным временем: война шла уже четвёртый год, бесконечная работа, постоянное недоедание, переживание за сына. Единственный сын Бушкиных Юра, любимый мамин брат и друг, был танкистом, с начала войны — на фронте. Он погибнет в том же 44-м, но позднее…

О своём обмороке мама говорила: «А я уж — за компанию, наверное». Не будем забывать, что на следующий день она уезжала на фронт. Тоже — нервы на пределе.

Дед написал к её отъезду стихи.

Он сочинял к разным событиям… Вообще-то он был книгочей и знал много стихов. А любимого своего А.К. Толстого мог декламировать целыми поэмами. Удивительно, но его собственные сочинения были весьма примитивными, любительскими, грешили массой штампов и назиданий, часто походили на лекцию.

Публиковать их не стоит. Но это его стихотворение от 3 августа 1944 года я всё же решил привести. Оно относится к тому времени, мама брала его на фронт. Пусть будет:

                        МОЕЙ ДОЧЕРИ НИНЕ

Ты родилась в годину горя,                                                                            
Войны, разрухи и невзгод,                                                                                
Когда от моря и до моря                                                                                      
Шёл на советы белый сброд.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                          

Но вслед за тем была победа                                                                                  
И двадцать с лишним мирных лет, 
Когда Нинуша-непоседа
Росла, цвела, как маков цвет.  

Ты для меня была отрада,
Свет, озарявший отчий дом,                                                                                  
И всё же нам расстаться надо: 
Ведь у тебя в руках диплом,

Ведь снова битвы и сраженья,                                                                              
И фронт зовёт к себе врачей.                                                                            
Иди же облегчИть мученья
Героям родины своей!

Иди, как шли отцы и деды   
За Русь святую постоять!                                                                                        
И после мира и победы                                                                               
Вернись обнять отца и мать.                                                                    
ПАПА                                                                                                                                                                  

Мама служила в прифронтовых санчастях, как она говорила, там, где кончаются врачи. Дальше только сёстры поля боя или санинструкторы. Основную опасность представляли шальные пули и снаряды. О том, что война окончилась, узнала в предместьях Праги. Бои там шли до самого последнего дня.

Потом служила ещё месяца три, в основном сопровождая эшелоны с военнопленными. Наконец, благополучно вернулась «обнять отца и мать».